Кадр из фильма «Худший человек на свете»
В прокат вышел «Худший человек на свете», новый фильм известного норвежского режиссера Йоакима Триера (конечно, менее известного, чем его однофамилец). О том, почему эта трагикомедия о сомнениях и чувствах – возможно, лучшее, что вы увидете в прокате в этом году, – в нашей рецензии.
Текст: Иван Киляков
«Худший человек на свете» – не совсем обычное кино. Участник основной программы Каннского фестиваля, полюбившийся и критикам, и зрителям, этот фильм начинается как роман воспитания, продолжается как ромком, а кончается как мелодрама. Пересказ сюжета – занятие странное, всё в нём просто до банальности, известно до заезженности: норвежская девушка Юлия (феноменальная Рената Реинсве) ищет счастье – вначале в учебе, потом в самореализации, потом в любви. Будь это классический ромком, всё так и шло бы – постепенно, через запятую, с усвоением пройденного, осмыслением ошибок – но «Худший человек на свете», хотя и станет, кажется, классикой, вовсе не классический ромком. Юлия в своих поисках счастья перескакивает через предписанные этапы: недоучившись, бросается работать, не найдя работу мечты, находит мужчину мечты, но она-то без работы, а он без мечты. Йоаким Триер снял поразительно искреннее кино, которое, заимствуя жанровые штампы, вдыхает в них жизнь, не новую даже, а реальную.
Кадр из фильма «Худший человек на свете»
Юлия, попадая в классические ромкомовские тропы (случайные встречи в книжном, знакомство на вечеринке), оказывается героиней совершенно другого типа – в ней нет той уверенности в своих чувствах, которая столь необходима жанру. При том, что сюжетно картина кажется ромкомом Норы Эфрон, почему-то снятым Вуди Алленом, а многие сцены перекликаются и с «Энни Холл», и с «Выпускником», и с недавней «Лакричной пиццей», и с фильмами Ноа Баумбаха, – это кино несколько другого рода. Это очень смешной и остроумный фильм, в котором, как в лучших песнях группы Pulp, за веселым мотивом скрывается не то чтобы трагичная, но буднично-печальная история неустроенности. Самый неочевидный референс – «История Аси Клячиной», один из самых значительных фильмов Андрея Кончаловского. Сюжет «Худшего человека» до странного похож на метания беременной девушки Аси в послевоенном советском селе. Только основное противоречие в истории Аси Клячиной было между силой её чувств и неспособностью их адекватно выразить, тогда как в фильме Триера противоречие иного рода – между тем искренним, великим, всепоглощающим чувством, которое героиня должна испытывать, которое от нее требует общество и ждут родители (очень смешная сцена с родословной Юлии), и той внутренней глубочайшей растерянностью, от которой она не может избавиться.
Юлия и рада бы втиснуться в жанровые каноны, соответствовать ожиданиям – своим, чужим, зрительским, – но может разве что разочарованно развести руками. На месте ромкомовской окрыленности, обязательного ощущения, что вот оно: раз и навсегда, жизнь до титров, любовь до гроба, – в «Худшем человеке на свете» оказывается гораздо более приземленное осознание того, что лучшее – и в фильме, и, возможно, в жизни – уже позади, но на титрах все это точно не кончится.
Если забросить Юлию в финал «Кейт и Лео», Лео остался бы один; в «Четырех свадьбах и одних похоронах» похороны скорее всего были бы её; а уютно девушка чувствовала бы себя только в фильмах Вуди Аллена. Со своей нерешительностью, невозможностью найти место в жизни и тотальным непониманием того, почему жить заставляют, а инструкцию, как это делать, не дают, она легко могла бы стать героиней «Энни Холл» или «Великой Афродиты». Только пополнила бы Юлия не ряды алленовских девушек – уверенных, умных, гораздо, в сущности, более интересных, чем мужчины, – а галерею невротиков в фильмах режиссера. Она, как герой Аллена в той же «Энни Холл», – не может разобраться в своих чувствах, воспринимает каждую любовь как последнюю, пока не встречает следующую, и живет с вечной меланхолией, отступающей под галлюциногенными грибами, усиливающейся наутро после удавшейся вечеринки. Юлия в какой-то момент слишком хорошо поняла экзистенциалистскую мысль, что жизнь человека – это выбор человека, и с тех пор под грузом этой ответственности бегает от одной повседневности к другой, желая совершить что-то значимое, которое всегда почему-то совершает кто-то ещё.
Кадр из фильма «Худший человек на свете»
Кино Триера – сборник обманутых ожиданий, когда кажется, что у героини наконец-то всё сложилось, лучше быть не может, а хуже не должно, она сносит свою жизнь до основания, меняет обстоятельства, но при этом не меняется сама. Для роли главной жертвы (воспитываемой) в романе воспитания Юлия слишком плохо учится на своих ошибках, для героини мелодрамы в ней не хватает сентиментальности, для норвежской версии Мег Райан – умения изменить жизнь раз и навсегда. Героиня меняет жизнь смело, лихо, с плеча, но при этом всегда надеется вернуться – уходя от любимого, но несколько наскучившего парня, она говорит, что, может быть, еще возвратится. Меняя мечты, обстановку, мнения, она хочет всё перепробовать, чтобы не вспоминать потом с горечью, как занималась тем, что ей совсем не близко. В одной из центральных сцен фильма – моменте ухода от парня – он говорит ей, что она пожалеет, что ушла, когда будет вспоминать, как он ее любил и как она его понимала. И она, конечно же, пожалеет. Как жалела бы всю жизнь, если бы тогда не ушла. Кино Триера о невозможности избежать сожалений, об отсутствии легких решений и, самое главное, об отсутствии того, кто способен такие решения запросто принимать.
Картина не просто фиксирует несколько лет из жизни одной запутавшейся в своих чувствах девушки, но рисует портрет целого поколения – не потерянного (хотя всё еще впереди, конечно), а растерянного. «Худший человек на свете» – при всей эклектичности художественных методов, очевидных жанровых условностях, ощущается как очень живой и близкий, практически тактильный фильм. Приметы эпохи – случайный лайк на фото бывшей, осознанное потребление, daddy issues и проблемность некоторых практик в эпоху #metoo – так органично и талантливо вплетены в повествование, что в результате картина кажется историей не Юлии, а нашей. От этого и грустно, но в зеркало иногда смотреться тоже надо. Даже если в нем – худший человек на свете.